Годовое Коло славянских святодней (опыт реконструкции) часть 2.

автор **Ведьма Анга** Вс Фев 12, 2017 3:36 pm

Осень
В «народно-христианском» календаре есть ряд праздников, носящих выразительное название «Осенины» — Успение Богородицы (28 августа), Семён Летопроводец (14 сентября), Рождество Богородицы (21 сентября) и Воздвижение (27 сентября). Последние три явно тяготеют к дате Осеннего Равноденствия, и при этом часто связаны с окончанием сбора урожая:«Ко дню Симеона Столпника заканчивали уборку яровых культур («Семён-день — семена долой, то есть семена сами выпадают из колосьев» — воронежск.); (…)»[52].«Рождество Богородицы наряду с Успением попадало в число дней, в которые отмечалось окончание жатвы, праздник урожая (см. Дожинки), (…)»[53].«К Воздвижению заканчивалась уборка овощей, льна, конопли (…)»[54].
Эти же три сентябрьских праздника связаны с культом Огня. К двум из них приурочен обряд возжигания Нового Огня:«С Семёнова Дня начинались засидки (см. Посиделки), т.е. работа в избах при огне. При этом было принято накануне Семёнова Дня погасить весь огонь, кроме лампадного, а на утренней заре зажечь Новый Огонь. Раньше существовал обычай добывать Новый Огонь из сухого дерева. Делалось это так: пожилые люди терли сухое дерево о дерево, а молодые парень или девушка зажигали спицею Новый Огонь, которым топили печи в избах и банях, а на засидках зажигали лучину и свечи»[55].«День Рождества Богородицы часто совпадал с днем Осеннего Равноденствия, и как в день Весеннего Равноденствия в Богородицын День обновляли в избах огонь — гасили Cтарый и зажигали Новый»[56].Третий — одна из возможных дат[57] «именин овина», места культа Огня-Сварожича[58]:«В Воздвижение отмечались «овинные именины». Овин «отдыхал» — его не разрешалось топить; не работали и молотильщики. Если овин был уже «насажен», т.е. в него были уложены все снопы, то хозяин делал вид, что «рассаживает» овин, вынимая два верхних снопа (московск.). В этот день хозяйка расстилала на «садиле» — овинном окне — вышитое полотенце и оставляла на ночь угощение овину и «овинному хозяину». Праздничной трапезой ознаменовывалось Воздвижение и для молотильщиков»[59].Мы полагаем, что эти «народно-христианские» святодни восприняли обрядность древнего языческого праздника в честь Осеннего Равноденствия. Возможно, его называли Осенинами. Празднование это, как и многие другие славянские святодни, по всей видимости, не было однодневным — согласно данным этнографии, Рождество Богородицы отмечали в течение недели (в церковной традиции на него отводится шесть дней)[60].В природе на время, близкое к Равноденствию, приходится отлёт перелётных птиц: «После Семёна журавли отлетают в тёплый край»; «Если гуси улетают на Семён-день, жди ранней зимы» (московск.) (…)»[61]; «На Воздвиженье птица в отлёт двинулась»[62].Мы предлагаем родноверам отмечать Осенины в течение недели (начиная с дня Равноденствия или заканчивая им — в зависимости от времени начала сезонной миграции перелётных птиц).Следующий осенний «народно-христианский» праздник, имеющий откровенно языческое происхождение — это день почитания Предков, в России известный как «Дмитриевская суббота» (суббота перед Дмитриевым Днём, 8 ноября), а в Белоруссии и на Украине — как Деды (белор. Дзяды, укр. Діди). Осенние Деды в Белоруссии и на Украине также проводятся в субботу перед Дмитриевым Днём или перед Михайловым Днём (21 ноября)[63]. Обряды этого святодня прямо указывают на его языческую суть:«Обрядность и верования «Дедов» связаны с представлениями о необходимости должным образом принять и угостить потусторонних «гостей». В народе верили, что тем, кто плохо поминает предков, они мстят бедами и убытками: в хозяйстве пропадает скот, волки задирают корову, случаются неурожаи, болезни и раздоры в семье и т.п. Если не оставить поминальную еду для умерших, они выражают свое неудовольствие ночными стуками, хождением по дому, являются своим родным во сне и укоряют их в несоблюдении обычая. К празднованию «Дедов» хозяйки готовили обильный ужин, включавший нечетное количество блюд (пять, семь, девять), среди которых обязательными были канун, сыта, кутья, иногда овсяный кисель и блины. Начав печь блины, хозяйка первый блин еще горячим рвала на куски и раскладывала на все окна дома «для дедов». За поминальным столом каждому следовало поесть понемногу от всех блюд, «иначе покойники будут сердиться». Перед ужином хозяин открывал печную задвижку, дверь или окно, зажигал свечу, окуривал травами стол и горшки с едой. В ожидании прихода душ все молча стояли вокруг стола, следили за пламенем горящей свечи и по ее миганию старались определить, сколько душ пришло в дом. Ужин начинался с обычая «вызывать души»: повернувшись к окну, хозяин приглашал «дедов» к столу («Правядныя радители! Хадитя к нам вячерать, и сами, и вядитя с сабою малых детак…»). (…)Обязательным ритуалом во время еды было символическое «кормление душ»: часть еды раскладывали на окнах дома или бросали за окно; первую ложку кутьи выкладывали прямо на стол или бросали под стол; ставили на стол пустую миску, куда каждый откладывал понемногу от всех блюд; не убирали и не мыли посуду, оставляя ее «ночевать» на столе. Во время ужина запрещалось шуметь, вставать и вновь садиться, пользоваться ножом; хлеб не резали, а ломали руками; случайно упавшую ложку не поднимали. В некоторых местах Полесья сразу после ужина «дедов выпроваживали» из дома: хозяин поливал пол водой и произносил: «Поели-попили, теперь идите домой»[64].Сходные осенние празднества известны и у других индоевропейских народов. Так, у кельтов аналогом славянских Дедов является Самайн (Сауин) — в настоящее время он отмечается в ночь с 31 октября на 1 ноября, а в древности этот праздник по-видимому начинался в ночь перед первым днём лунного месяца Самон[65], приблизительно соответствующего ноябрю. Есть сведения, согласно которым празднование Самайна могло длиться в течение недели: «Но если число семь для Фергуса ключевое, то не менее значимо оно и для самого Конхобара. Его приход предрекают семь прорицателей за семь лет до его рождения, он становится королем в возрасте семи лет, и праздник в честь Самайна также длится при нем семь дней: три дня перед Самайном, Самайн и еще три дня после Самайна. (…) Подобно пиру, который ежегодно давался в Эмайн Махе в честь Самайн, события, описанные в саге «Смерть Муйрхертаха», происходят в течение семи дней, причем кульминация падает именно на канун Самайна (…)»[66]. Этот святодень связан также с исчезновением травы на полях: «Самайн — типичный календарный праздник, связанный, прежде всего, с окончанием пастбищного сезона. В конце октября овец и рогатый скот собирают в одно стадо и возвращают к людским жилищам. Часть скота идет на убой, часть — для размножения. Эта древняя скотоводческая практика в Европе была известна еще в эпоху неолита»[67]. В кельтском календаре Самайн был началом зимы.У древних скандинавов в начале зимы совершалось жертвоприношение дисам — сверхъестественным существам женского рода[68], в число которых, по мнению многих исследователей, входили также и Предки-праматери[69]. При этом первым месяцем зимы «был gormánuður – «месяц забоя», названный так, видимо, потому, что в это время забивалась та часть скота, которую не могли прокормить зимой. Длился этот месяц с середины октября до середины ноября»[70]. Праздник не был однодневным, на что прямо указывает его название «vetrnætr», дословно — зимние ночи. Так, в «Саге о людях из Лососьей Долины» сказано: «Освивр также созвал гостей на первые зимние ночи»[71].У балтов, ближайших родственников славян, временем осеннего поминовения Предков был октябрь: «Велла-менес, или Велла-лайкс (Wälla-mänes, Wälla-lajks) — так, по свидетельству Эйнгорна, назывался у латышей в XVII в. месяц октябрь. Названия эти значат месяц покойников или время покойников, потому что в продолжение 24 дней, начиная с Михайлова дня, правились поминки по умершим предкам. Праздник В. состоял, главным образом, из пира, устроенного для душ прародителей: в запертой комнате ставился длинный стол с многочисленными и лучшими яствами, после чего все выходили из комнаты и оставлялись яства на всю ночь; если утром всё было на своём месте и не замечалось никакого исчезновения, то это предвещало урожай, в противном случае ожидались бедствия. Во время, посвящённое покойникам, нельзя молотить, так как вымолоченное зерно негодно для посева. Праздники эти ещё носили название Sämlicka-mänes или «Deewa Deenas», т. е. Божьи дни. (…)»[72].Мы полагаем, что славянский осенний праздник почитания Предков также отмечался в это же время, когда урожай собран и на полях уже нет травы для скота, а позже был привязан к датам церковного календаря. Не исключено, что он не был однодневным — в пользу этого предположения говорят приведённые выше европейские параллели, а также то, что «(…) в ряде мест различалось отдельно поминовение мужчин, происходившее в пятницу вечером (которое в Полесье называлось Деды), и поминовение женщин, происходившее в субботу (которое называлось Бабы)»[73].В «народно-христианском» календаре есть ещё два праздника, близкие по времени к Дмитриевской субботе, и, судя по их обрядности, имеющие языческое происхождение. Это 10 ноября — день святой Параскевы Пятницы (в которой исследователи Традиции видят христианскую «заместительницу» Богини Макоши) и день святых Кузьмы и Демьяна — 14 ноября. Академик Б.А. Рыбаков в своей работе «Язычество древних славян» отмечает, что в народе был известен особый апокрифический «пятничный календарь» — «Поучение, иже во святых отца нашего Климента, папы Рымского о двенадесятницах», а в апокрифах (непризнанных официальной церковью текстах) сохранилось немало отголосков язычества. Двумя главнейшими пятницами в году считались девятая и десятая: «Десятая пятница считается самой старшей, вместе с девятой пятницей она приносит молитвы Богу прежде всех других пятниц…»[74] Далее Б.А. Рыбаков пишет (даты в его тексте приводятся по старому стилю): «Это указание для нас чрезвычайно драгоценно, так как определяет конкретно, на чём мы должны сосредоточить свое внимание.9-я пятница — перед днем Кузьмы и Демьяна, 1 ноября. Она очень близка к церковному сроку памяти св. Параскевы — 28 октября, но характерно несовпадение с ним.10-я, главная пятница празднуется перед днём архангела Михаила (8 ноября) Этот период — конец октября и первая неделя ноября — является началом нового цикла деревенских женских работ: тяжелая страда позади. Хлеб убран, лён надёрган, вымочен и оттрёпан (на это уходит октябрь-“паздерник”); с Михайлова дня, по народным приметам, должен начинаться первопуток, устойчивый санный путь, и одновременно начинались долгие зимние посиделки — коллективное прядение льна и шерсти. Во время посиделок пелись песни, рассказывались сказки, разгадывались мудрёные загадки, которые девушки загадывали парням; иногда работа перемежалась играми и танцами. Две главные пятницы стояли у начала этого интересного и весёлого сезона, они как бы открывали его. Празднества начинались тканьём “обыденной пелены” (т. е. вытканной в один день) в честь 9-й пятницы. Девушки коллективно проделывали в один этот день весь годичный цикл работ: теребили лён, пряли, ткали, белили.Это был как бы эпиграф ко всему зимнему сезону. Второй темой октябрьско-ноябрьских празднеств было сватовство и замужество.На день Кузьмы и Демьяна (Кузьминки) устраивается братчина. Организуют “ссыпку” девушки, а на готовое приглашают парней. Обрядовым кушаньем здесь являются каша и куры. Кузьминки иногда называют “куриным праздником”, “курьими именинами”. (…) Внимание к пряже, праздник Пятницы Льняницы, девичьи кузьминки, сговоры и сватовство — всё это очень убедительно свидетельствует в пользу признания праздничной недели около 1—8 ноября неделей Пятницы-Макоши. Архангел Михаил никак не отразился в народных обрядах (как, впрочем, и греческая Параскева). Вся обрядность связана с женскими делами, началом брачного сезона и долгой поры женских работ на весёлых посиделках»[75].
Следует также отметить, что «день Кузьмы и Демьяна был своего рода крестьянским праздником завершения молотьбы»[76], а «с окончанием пастбищного сезона справлялся праздник овчаров»[77], приходившийся на день Настасьи Стригальницы (11 ноября).Все вышеперечисленные «народно-христианские» святодни календарно близки друг к другу, они приходятся на одно и то же время перехода от осени к зиме (и от осенних работ — к зимним). Поэтому мы считаем, что в древности многодневное чествование Макоши было единым целым с осенним почитанием Предков. В пользу нашего предположения говорит также то, что в народной Традиции поминовение Предков обычно является составной частью обрядности крупных праздников Кологода (Святок, Масленицы) либо примыкает к ним (к примеру, Троицкая суббота). Мы предлагаем родноверам использовать названия Деды и Макошины Святки для обозначения языческого праздника в честь Богини Макоши и Пращуров.По нашему мнению, отмечать Деды следует в новолуние. Ранее (говоря о Радунице) мы уже упоминали о связи Месяца с миром мёртвых. Выбор лунной фазы обусловлен тем, что осеннее чествование Предков (вместе с посвящёнными Богине днями) знаменует собой окончание осени и переход к зиме — и новолуние также завершает один месячный цикл и начинает новый.Макошины Святки, соответственно, следует отмечать во время растущего Месяца — мы предлагаем праздновать их в течение недели, следующей за новолунием.
Зима
Разговор о зимних святоднях мы начнём с Дня Марены, отмечающегося в современном Родноверии 21 ноября. Эта дата взята из церковного календаря — 21 ноября по старому стилю (4 декабря — по новому) отмечается Введение во храм Пресвятой Богородицы. Михайлов День (8 ноября по юлианскому календарю / 21 ноября — по григорианскому календарю) «слывёт в народе за первый шаг необлыжной зимы»[78], а временем, когда зима входит в полную силу, считается праздник Введения: «В народе говорили: «На Введение зима вводится», «Введение — ворота зимы», «Введение пришло — зиму привело», ибо верили, что в этот день зима окончательно вступает в свои права»[79]. Мы полагаем, что нет смысла привязывать этот святодень к конкретной дате и предлагаем родноверам отмечать праздник Марены после появления устойчивого снежного покрова[80]. В современном Родноверии Марену в её ипостаси Богини смерти и зимы часто (и небезосновательно — о связи Месяца с миром мёртвых см. выше) связывают с Луной, поэтому стоит приурочить чествование Мары к новолунию или полнолунию. Полнолуние — пик силы ночного Светила, новолуние же в народном Обычае — «время смерти», оно «(…) повсеместно считается крайне неблагоприятным и опасным, как всякая пространственная или временная граница (порог, межа; полночь, полдень и т.п.). Человек или животное, зачатые в такие дни, по представлениям болгар, не будут жить, рано умрут. У всех славян известно верование, что ребенок, родившийся в «гнилые» дни, «на межах», «на перемене», останется бесплодным, бездетным. В Полесье остерегаются начинать какое-либо дело в «пустые» дни: не сеют и не сажают, не водят на случку скот, не покупают скот, не заготавливают урожай, не отправляются в дальнюю дорогу»[81].В «народно-христианском» месяцеслове языческие обряды и поверья, связанные с празднованием Зимнего Солнцеворота, соотносятся с различными датами. Прежде всего, конечно же, со Святками — периодом времени от кануна Рождества (6 января) до Крещения (19 января). Связь Святок с древним языческим праздником Солнцестояния в современной науке является общепризнанной — к примеру, в статье «Святки» на сайте Российского Этнографического Музея говорится: «Корни большинства святочных обрядов, совершаемых в связи с наступлением нового солнечного года, восходят к глубокой древности и имеют ярко выраженный языческих характер»[82]. Однако, из-за погрешности юлианского календаря, начало Святок (25 декабря по старому стилю) со временем уходило всё дальше от реальной даты Солнцеворота: «В 325 году, когда юлианский календарь был принят для всего христианского мира, весеннее равноденствие приходилось на 21 марта, летнее солнцестояние — на 22 июня, зимнее солнцестояние — на 22 декабря. Но в X веке эти события сместились на 5 суток, в XVI веке — на 10, а в начале XX века погрешность календаря составляла уже 13 суток»[83]. Обряды же и поверья, связанные с Зимним Солнцеворотом, по-видимому, не только смещались вместе с Рождеством, но и привязывались к другим датам, более близким к реальному астрономическому Солнцестоянию:24 декабря отмечался день Данилы, Луки и Никона — «В этот день крестьяне (…) Зажигали лампадку, прося солнце сойти на землю, вспыхнуть, отогнать нечистые силы. По народному поверью, в этот день «солнце сходило по золотой лестнице на землю. А ведьмы с метлами летали, вихри снеговые поднимали»[84].25 декабря — «Спиридон-Солнцеворот»: «Дни Спиридона-солнцеворота длятся по 29 декабря. Дни самые короткие в году: «После Спиридона день хоть на воробьиный носок, но прибавится». В эти дни жгли костры, купались в проруби для особого очищения, призывали солнце. По обычаю, на Спиридона дети просили солнышко вернуться и катили с горы колесо – символ солнца, а затем сжигали его у проруби. В честь этого колеса-солнца исполнялись песни, в которых говорится о том, что сам преподобный Спиридон с колесом в руках призывает солнце на Святую Русь.На Спиридона-солнцеворота встряхивали яблони, чтобы был урожай, приговаривая: «Спиридонов день, подымайся вверх!» Закармливали кур гречихой из правого кармана, чтобы раньше неслись, гадали на урожай. Для этого женщины нарезали вишневые веточки, ставили их в горшке в «Красном углу» и каждый день поливали. Если они зацветут на Рождество, то в следующем году будет урожай на садовые плоды»[85].26 декабря — Евстрат: «Начиная с 26 декабря по 6 января, определяли погоду на весь предстоящий год. Погода каждого дня этого периода предсказывала погоду в соответствующем месяце будущего года (…) По народному поверью, в этот день «нечисть на мётлах летает, солнце замести пытается. Поднимает вихри. И гонят эти вихри солнце светозарное в чертоги, где бы оно почивало, стыло бы и о роде людском не пеклось»[86].В этих описаниях присутствуют мотивы, характерные для Святок — культ Солнца, обряды, направленные на обеспечение плодородия, гадания, представления о разгуле нечистой силы. Очевидно, что языческий многодневный праздничный комплекс в «народно-христианском» календаре со временем стал повторяться дважды, оказавшись привязанным и к Рождеству и к Солнцевороту.Мы считаем, что родноверам следует отмечать Святки, ориентируясь на астрономическое Солнцестояние, а не на календарную дату — начинать празднование в навечерие (канун) Солнцеворота, а завершать — через двенадцать дней после дня Солнцестояния (в соответствии с продолжительностью Святок в этнографии).Нужно также сказать несколько слов о названии праздника Солнцестояния. Широко распространённое в современном Родноверии слово «Коляда», по мнению официальной науки, является заимствованным. Процитируем этимологический словарь М.Р. Фасмера: «коляда коляда́ 1) «святки, сочельник, колядование – хождение с песнями под рождество»; 2) «зимнее солнцестояние», коля́дка «песенка при колядовании», укр., блр. коляда́, ст.-слав. колѩда (Еuсh Sin.), болг. ко́леда «рождество», сербохорв. ко̀леда «колядка», словен. koléda «колядование», чеш. koleda «коляда», польск. kolęda – то же. Заимств. из лат. саlеndае, не через греч. Καλάνδαι; (…)»[87]. По этой причине мы предлагаем родноверам использовать бесспорно славянские названия Святки (Зимние Святки) и Солнцеворот (Зимний Солнцеворот).Следующий зимний «народно-христианский» праздник, рассматриваемый в нашей работе — день святого Власия (24 февраля). В этом христианском святом учёные видят «наследника» славянского Бога Велеса. Б.А. Успенский в своём фундаментальном труде «Филологические разыскания в области славянских древностей» пишет: «О св. Власии как христианском заместителе Волоса ~ Велеса говорили многие исследователи; (…) В Новгороде, Киеве и Ярославле уже в XI в. на месте языческого поклонения Волосу была поставлена церковь св. Власия (…) Связь Власия со скотом соответствует пониманию Волоса как “скотьего бога” (…). День св. Власия может называться “коровьим праздником” (…), сам святой именуется “коровьим богом” (…), а коровы или вообще скотина — “Власьевым родом”, “Власьевнами” и т. п. (…). Образ св. Власия ставили в коровниках и хлевах (…). Сами иконы св. Власия говорят о его понимании как “скотьего бога”: Власий часто изображается с окружающим его скотом, рогатым или разных мастей (…); любопытно, что на некоторых иконах Власий изображается на коне в окружении лошадей, коров и овец (…). Достаточно показателен и особый обычай, существовавший в новгородских и вологодских храмах св. Власия, когда в день памяти этого святого хозяева приносили коровье масло (которое называется при этом воложным) и клали его перед его образом»[88].В «народно-христианском» календаре святодень в честь святого Власия часто сливается с Масленицей: «Весьма знаменательно в этом плане указание, что “малоруссы переносят день памяти Власия с 11 февраля на четверг масленой недели” (…); между тем в Слонимском уезде Гродненской губернии в этот день — в четверг на масленой неделе — отмечали праздник “Волося” или “Волосье” (…), явно связанный с почитанием Волоса (…). Эти сведения можно сопоставить с сообщением о том, что в Новгороде день св. Власия (11 февраля) был празднуем как день масленицы»[89]. Выдвигалось даже предположение, что Масленица произошла от древнего Велесова Праздника: «Языческий праздник Волоса, как надо предполагать, совершался весною и изобиловал яствами, добываемыми от скотоводства, как-то: мясом, жиром, салом, маслом; а может быть предки наши в этот праздник пекли и блины, ибо слово млин или блин есть очень древнее. (…) празднование Св. Власию, совершаемое нашею церковию 11-го Февраля, весьма часто совпадает с мясопустной неделей, или масленицей, т. е. с прежним языческим празднеством богу Волосу, которое совершалось всегда ранней весною и сопровождалось пиршествами, борьбою и другими играми, свойственными языческим народам»[90]. Мы полагаем, что эта гипотеза справедлива лишь отчасти — в масленичной обрядности присутствуют некоторые элементы, по-видимому, относящиеся к празднованию Весеннего Равноденствия (проводы Зимы, пение веснянок, солярная символика). Вероятно, они попали туда под христианским влиянием — Равноденствие приходится в «народно-христианском» календаре на Великий Пост (он начинается не позднее 21 марта и не ранее 15 февраля) — малоподходящее для массовых гуляний время. Скорее всего, этим же объясняется и перенос на Масленицу праздника Велеса / св. Власия — 24 февраля также может быть «накрыто» Постом.Итак, у наших Предков, по-видимому, существовал праздник в честь Бога Велеса, приходившийся на февраль месяц и замещённый после христианизации днём св. Власия. Он, надо полагать, не был однодневным — С.В. Максимов сообщает о том, что на русском Севере Власьев День — «праздник по всем приходам на три дня и больше»[91]. А.А. Коринфский в своей книге «Народная Русь» пишет: «В изустном народном дневнике (…) существует прямое указание на то, что «три утренника до Власия да три после Власия, а седьмой на день Власия»[92]. Возможно, это поверье об утренниках (морозах) указывает на то, что в древности празднование в честь Велеса длилось неделю.Остаётся понять, почему праздник в честь Скотьего Бога отмечался именно в феврале. Д.А. Гаврилов в своей книге «Время Богов и время людей. Основы славянского языческого календаря» пишет: «Февраль в народной обрядности – месяц ожидания весны, подготовки к ее приходу, а также пора, когда у домашней скотины начинается отёл. Совершенно естественно, что за это суровое (а в не очень далеком прошлом – полуголодное) время ответствен «Скотий Бог», Навий Властитель Велес.Интересно, что мотивы почитания именно в это время Богов со сходными функциями прослеживаются у разных индоевропейских народов. Так, поскольку в Средиземноморье уже начинала зеленеть трава, римляне отмечали Луперкалии, праздник пастухов, оберегавших скотину от хищников. Кельтский Имболк, отмечавшийся 1 февраля, также имеет сходное смысловое наполнение, его связывают с рождением ягнят и началом лактации у овец. Имболк считают праздником очага, что тесно перекликается со славянским обычаям изготавливать громничную свечу на Сретенье (2 февраля). Очистительная обрядность Громницы находит параллели не только у кельтских или германских народов, но и у римлян. «На Власия» (11 февраля) принято было кропить крещенской водой домашних животных, ставить в углах хлевов ветки вербы, курить ладаном или «богородской травой» (чабрецом)»[93].В «народно-христианском» календаре Сретение и Власьев День имеют ряд сходств. Оба эти святодня рассматриваются как переломное время, поворот на весну. Согласно традиционным народным представлениям, на Сретение встречается зима с весной[94]; тогда как «Власия зовут «бокогреем» и «сшиби рог с зимы» (…)»[95]. Во Власьев День совершались обряды, связанные со скотом. Для Сретения характерны очистительные и обережные обряды (в том числе, направленные на благополучие домашних животных): «В 12 часов ночи ходили к трём колодцам набирали воду. Эта вода считалась целебной. Ею брызгали больных родственников и скотину, купали и поили детей.»[96]; «Пришедший домой спешил огнём громницы подпалить себе вдоль и поперёк волосы. Потушенная свеча разламывалась на кусочки, которые раскладывались по клетям и в хлевах, чтобы спасти скотину от падежа и чумной заразы»[97]. Наконец, оба праздника связаны с Коровьей Смертью: «Во многих местностях, еще на памяти старожилов, в день св. Власия, рано поутру (до обедни), совершался обряд опахивания деревни — в ограждение от Коровьей Смерти. Иногда это, впрочем, производилось поздней осенью; но в большинстве случаев обряд приурочивался к 11-му февраля. С самого Сретенья бродит, по народному поверью, это страшное для скотовода чудище по задворкам. Пятого февраля оно осмеливается даже заглядывать во дворы, и беда тем дворам, где найдется в эту пору незапертый хлев, да где с осени не «опахана» деревня. Власьев день — и так грозен для чудища более всего на свете, но еще грознее он, если в этот день соберется деревня, по старому обычаю, «унять лихость коровью»!»[98] Нужно также сказать, что по православному канону празднование Сретения длится девять дней (с 14 по 22 февраля), если наступление Великого Поста не сократит этот срок[99]; следовательно, Сретение и Власьев День в церковном календаре разделяют всего одни сутки.Мы полагаем, что Власьев День и Сретение — христианские «наследники» одного и того же древнего многодневного праздника (преимущественно, скотоводческого). Проводился он на исходе зимы во время отёла скота. Возможно, его начало было привязано к новолунию — в это опасное, по народным поверьям, время очистительные и обережные обряды особенно необходимы.С Месяцем (Светилом мёртвых), по всей видимости, связан Бог Велес, Навий Владыка. Известна народная загадка ««Поле не меряно, овцы не считаны, пастух рогатый» (Месяц и Звёзды); вскоре после дня св. Власия «кликали Звёзды»: «Делалось это «для плодородия овец». Ввечеру, по приглашению овцевода, выходил пастух-овчар за околицу; клали они оба по три низких поклона на все четыре стороны света белого. Пастух, истово помолившись святому Власию — «пастырю стад небесных и защитнику земных», становился на разбросанную у околицы овечью шерсть и произносил особую«окличку». Вот сохранившаяся у собирателей старины стародавней запись её: «Засветись, звезда ясная, по поднебесью на радость миру крещёному! Загорись огнём негасимым на утеху православным! Ты заглянь, звезда ясная, на двор к рабу (имярек). Ты освяти, звезда ясная, огнём негасимым белоярых овец у раба (имярек). Как по поднебесью звёздам несть числа, так у раба (имярек) уродилось бы овец болей того!» Вслед за этим, хозяин, приглашавший пастуха на окличку, вёёл его в избу, угощал чем Бог послал, подносил вина, наделял — чем ни на есть, чтобы тому не с пустыми руками за порог уйти»[100].Однако Велес, скорее всего, был не единственным Богом, почитавшимся в это время. Сретение в народном Обычае известно также под названием «Громницы», и, по мнению ряда исследователей, связано с культом Громового Божества: «Грамніцы, альбо Стрэчанне. Першая назва свята, як мяркуюць, пайшла ад язычніцкага бога Грамоўніка, якому прыпісвалася ўтварэнне веснавых навальніц і дажджоў. Пасля гэтага дня павінна была ўпасці ўлада змрочных бостваў зімы: «На Грамніцы — паўзіміцы» або «Як прыйдуць Грамніцы — скідай рукавіцы»»[101]. ; «Как Илья-пророк сменил в народных поверьях и мифических сказаниях Перуна, так точно древнее поклонение языческой богине весенних гроз и земного плодородия — Фрее или Ладе было перенесено на пречистую Деву Марию. Поэтому сербы называют Богородицу — Огненная Мария и в песнях говорят об ней, как о сестре Ильи Громовитого (…) так возле Грома, олицетворённого в мужском образе, является Молния, олицетворённая в образе женском — представления, согласные с грамматическим родом того и другого слова. Праздник Сретения пресв. Богородицы (2 февраля) известен у поляков под названием дня N. Р. Maryi gromnicznej, у чехов под именем Hromnice, у лужичан — sveckovnica Maria, у хорватов — svecna Marije, у карниольцев — svezhnica, у славенов — svetio Marine, у сербов — cajerno; в Виленской губ. прихожане в этот день стоят в церквах с зажжёнными свечами, которые называются громницами и которые сберегаются потом в продолжение целого года, чтобы предохранить дома от ударов молнии. Жмудь даёт Богородице эпитет Percunatele или Percunija— женская форма от имени Перкуна (Panna Maria Percunatele); а финны представляют её разъезжающею по небу на огненной колеснице»[102]. Может быть, на исходе зимы наши Предки чтили как Велеса, так и Перуна (а возможно, и Богиню-Громовницу). Поэтому мы предлагаем родноверам чествовать Бога и / или Богиню Грозы в первый день праздника (новолуние) и называть этот святодень Громницами, а следующую за ним неделю именовать Велесовыми Святками и посвящать Велесу. Выбор лунной фазы обусловлен (помимо упомянутых выше народных представлений об опасности безлуния) тем, что новолуние — время начала (нового лунного цикла), а праздник связан с началом отёла скота.15.06.2015Светозар Озёрский, Будай, Мирослав Курганский

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Пн	Вт	Ср	Чт	Пт	Сб	Вс
		1	2	3	4	5
6	7	8	9	10	11	12
13	14	15	16	17	18	19
20	21	22	23	24	25	26
27	28	29	30	31